— Ты делаешь мне больно, — простонала я. — Своими поступками ты причиняешь мне жгучую боль. Это убивает меня. Ты медленно убиваешь меня.

— Я не хочу этого, — он с жалостью посмотрел на меня. — Я хочу лишь жить как раньше, — как раньше уже не будет. Слишком многое мы пережили вместе. — Что ты со мной сделала Лари? Как ты смогла привязать меня к себе?

— Я ничего этого не делала.

— Вот именно, что ты даже усилий к этому не прилагала, — горько хмыкнул он. — Ты не искала моего внимания, была безразлична и прямолинейна, а я сам не понимал, как меня медленно запутывают твои сети. Мне больше тысячи лет, но сейчас я чувствую себя зеленым юнцом, который не умеет совладать со своими эмоциями, — а мне на это сказать было нечего. Я действительно ничего не делала и для меня непонятна его одержимость. — Когда я увидел его когти на твоей тонкой хрупкой шейке, думал сдохну на месте. Я готов был убивать без разбора всех, кто посягнет на тебя и твою жизнь. Лишь страх и ужас в твоих глазах остановил меня. Я не мог позволить пострадать тебе еще больше. И это тоже ненормально. Я князь своего народа готов был убить за тебя, простую человечку, своих соплеменников: Скира, Замиру, Лемуса, Мирену и других, кто протянет в твою сторону руки. Это неправильно, ты это понимаешь? — прорычал мужчина, а я растерянно кивнула. — И я ненавижу себя за это, — выплюнул он. — Ненавижу тебя за то, что появилась в моей жизни, но и отпустить не могу.

А я? Что делать мне с его одержимостью? Его поведение тоже нормальным не назовешь. Он не отпускает, держит рядом и мучает меня. Он заживо истязает меня, мое сердце, растаптывая душу, уничтожая то светлое и хрупкое чувство, которое родилось в моей груди.

Как можно одновременно любить и ненавидеть? Кажется, именно это сейчас и происходит со мной. Я ненавижу его за то, что он заставляет меня страдать. Заставляет испытывать невыносимую мучительную боль в груди, от которой я задыхаюсь.

Как отстраниться от этой боли, как выжить? Кто бы мог подсказать? Кто бы мог помочь разобраться?

Ферана с Хеммингом нас встречали на пороге и, едва карета остановилась, как я молнией вылетела из нее, не позволяя Декрану подать мне руку.

В моих глазах стояли злые слезы безнадежности и беспомощности.

— Ты не можешь без приключений? — хмуро поинтересовался Хемминг и повел меня в мою комнату, где на столе уже стояли необходимые для обработки шеи настойки и мази.

— Хемминг мне так больно, — проскулила жалобно я. И это я не о горле. Физическая боль пройдет, а вот душевная никогда. Как не сойти с ума? Этого я не знаю.

— Илария я не смогу тебя излечить, — покачал головой целитель. Он понял, о какой боли я говорю. — Это не в моих силах.

— Обработай ее раны, — приказал Декран, войдя вслед за нами, хмуро поглядывая на своего целителя. — У нее не должно и следа остаться от когтей этого ублюдка.

— Я сделаю все возможное мой князь, — и Хемминг склонил голову перед Декраном. Сейчас целитель говорил отстраненно, словно князь и не был его другом, хотя именно сейчас в этот момент он им и не являлся.

Декран кивнул, принимая такой ответ, и вышел из комнаты, со злостью сжимая кулаки. Ненавидит. Он меня так сильно ненавидит, что не может совладать с собственными эмоциями. Ему гадко находится рядом со мной в одном помещении.

— Как он нас нашел? — и почему он искал?

— Он пришел к тебе в комнату, а она оказалась пустой, — от настойки жгло раны. Дернулась, зашипев. Зачем он вообще пришел ко мне, когда у него намечалась жаркая ночка? — Тише. Нужно обработать, чтобы не было заражения, — и легонько подул на раны. Легче не стало. — Он настроился на Ферану, а когда понял где вы, то сразу же телепортировался, — как-то поздно он решил меня навестить. На улице уже глубокая ночь. А может он решил навестить меня после своей любовницы? Гадко.

От этой мысли неприятно скрутило живот. Какая же он сволочь.

— Лучше бы он никогда не находил меня, — проворчала недовольно я.

— Этого точно не будет, — Хемминг сочувственно на меня посмотрел. — Не знаю, что с ним происходит, но твое присутствие его изменило.

— Хемминг, а мне что делать? — простонала я. Целитель приложил к ранам быстро заживляющую мазь и перевязал мне горло белой тканью.

— Не знаю Илария, — вздохнул гарпий. — Не знаю, и помочь не смогу. Никто не сможет. Возможно, единственное решение это ждать.

— Чего ждать? — раздраженно прошипела я.

— Того, что он все-таки одумается и отпустит тебя, — покачал головой мужчина. — Хотя это маловероятно. Кстати его запах на тебе становится менее ощутимым.

— Ему придется меня отпустить, — горько фыркнула я, прикоснувшись к повязке. Плотно перевязал. Запах. От меня все еще пахнет им. — Когда умру, он ничего не сможет сделать. Смерть заберет меня у него и подарит долгожданную свободу, вот только мертвой она мне ни к чему.

— Илария мне жаль, — вздохнул Хемминг.

— А мне как жаль, — ядовито процедила я. — Ты себе не представляешь, что я чувствую, когда вижу его с очередной девкой. Своим поведением он медленно меня убивает. Я так не могу.

— Мне жаль, — повторил Хемминг.

— Помоги мне убраться отсюда, — бежать. Мне нужно бежать и как можно скорее.

— Не могу, прости, — в глазах мужчины стояла неприкрытая жалость. — Это бесполезно. Он найдет тебя везде. Того, кто тебе поможет, уничтожит на месте, — смерти я никому не желала. А Хемминг прав. Знаю, что Декран способен убить своего соплеменника. — Твой побег не имеет смысла. Ты даже с нашей территории не успеешь уйти. Он отыщет тебя, и боюсь представить, как он после этого себя поведет.

— В клетку посадит? — кажется, об этом мне Декран как-то говорил.

— Не исключено, — вздохнул целитель и, пожелав спокойной ночи, оставил меня одну.

Раздевшись, улеглась в пустую холодную кровать и зарыдала в подушку.

Как мне выкарабкаться со всего этого? Как остаться собой? Ответа на этот вопрос не было.

Глава 47

А утром я узнала, что трактир Кареса все-таки прикрыли.

Ферана ходила сама не своя, чувствуя за собой вину. Ведь именно она притащила меня в то место, и из-за меня произошел конфликт.

— И куда он теперь? — спросила у расстроенной гарпии.

Что-либо доказывать Декрану бессмысленно, а Кареса жаль.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Возможно, снова отправится в путешествие, а может, переедет в другой город, хотя, скорее всего, он останется в Азангарде и придумает новое занятие для себя. Карес не пропадет, но в его трактире все было налажено, а тут придется начинать все заново.

Декран упрямый баран. Ну, прикрыл бы только магические бои, но нет, ему захотелось полностью закрыть заведение.

Самого же князя в Замке не было. Да и насколько я знаю, ночевал он вне стен дома. Едва отдал меня Хеммингу, сам телепортировался в неизвестном направлении. Теперь уже ясно, какой первый был у него маршрут.

Закрытие трактира Кареса.

Хотя может это и к лучшему? Сама я тоже не понимала подобных развлечений. Вслух конечно не озвучила свои мысли, но сделала в голове пометку, что гарпии народ весьма странный и нелогичный. Сказывается их бессмертность.

Это я ценю каждую секунду своей жизни, а для них подобные развлечения норма. Каждый развеивает свою скуку как хочет.

— Ферана я снова хочу отправиться в лечебницу, — поставила перед фактом гарпию.

— Это плохая идея, — она недовольно покачала головой.

— Мне плевать на мнение Декрана, — раздраженно фыркнула я. Странно. Раньше за собой я подобной смены настроения не наблюдала. — Пока меня окончательно не заперли в этой Замковой клетке, я буду делать то, что посчитаю нужным.

Перед тем, как отправиться в лечебницу, я выпила от тошноты настойку Хемминга. Несмотря на внешнее раздражение, внутри я была абсолютно спокойна, а недомогание списала на последствия сон-травы.

Лето приближалось. Даже в горах ощущался теплый воздух, поэтому сегодня я рискнула надеть платье нежно-голубого цвета с коротким рукавом.